Полки с 1796 г. взамен петровских территориальных названий постепенно стали называться по фамилиям их шефов или командиров полков. Таким образом, боевые заслуги полка и вся его доблестная служба при перемене названия "забывались" и поддержание славных традиций полка делалось затруднительным. Первым распоряжением нового императора был перевод его образцовых войск из Павловска и Гатчины в Санкт-Петербург и распределение этих войск по гвардейским полкам. В рассказе князя П. М. Волконского эти мероприятия освещаются так: "Павел I сам изволил объявить им изустно... назначив каждый батальон в определенный гвардейский полк... Поступившим из Гатчинских войск офицерам государь изволил пожаловать: всем штаб-офицерам, имевшим в Гатчине шпаги с крестами св. Анны, тот же орден 2-й степени, по две тысячи душ, каждому на выбор; прочим по тысяче душ; капитанам и штабс-капитанам по 500 душ, а обер-офицерам по ста душ... Обер-офицеры поступили теми же чинами, а штаб-офицеры полковниками. Такое назначение в полковники всех удивило, ибо в гвардии полковниками именовались одни государи, а подполковники и майоры были генеральских чинов; но отданный о сем приказ пояснил таковое назначение переименованием вообще всех чинов..."
Гатчинские офицеры должны были служить инструкторами по введению нового устава. Поскольку из гвардейских офицеров назначались командиры армейских полков, то посредством их новые порядки должны были водвориться во всей армии. Преобразования Павла I в армии и на флоте коснулись и военной формы одежды. Превосходное обмундирование, введенное Потемкиным, красивое, просторное и не стесняющее движений, не нравилось государю и его сподвижникам, они называли его "мужицким". Это обмундирование Павел заменил крайне неудобной формой. В своем рассказе князь Волконский по поводу военной одежды писал: "Прежние мундиры светло-зеленого цвета приказано заменить на темно-зеленые, как во всей армии... По недостатку в городе и в комиссариате темно-зеленого сукна приказано до получения такового в полки комиссариата перешить носимые светло-зеленого сукна мундиры по образцу гатчинских... застегивающихся только на две средние пуговицы, и шляпы перевязывать также на гатчинский манер, обшив края белой тесьмой, и вместо сапог сделать суконные черные штиблеты, что все было исполнено ко дню перенесения тела покойного императора Петра III из Невского монастыря в Зимний дворец". Практически форма Гатчинских войск была распространена на всю российскую армию. Так, в полевых или армейских гренадерских, мушкетерских и егерских полках в ноябре 1796 г. вместе с изданием нового Воинского устава были установлены одежда, оружие и амуниция почти те же, какие существовали в Гатчинских войсках. Реформаторская деятельность Павла I в русской армии мало кого обрадовала. Нижним чинам он вернул обмундирование, будто нарочно созданное "для угнетения солдатов". Передовая часть офицерства отлично понимала, какие порядки вместе с косами, буклями и штиблетами насаждает в войсках новый последователь Фридриха II. Централизация, доведенная до абсурда, мелочная регламентация, лишившая исполнителей всякой инициативы, жестокая плац-парадная муштра - все это вело к тому, что "высокий дух воинский" заменялся в полках палочной дисциплиной.
В архивах сохранился дневник капитана Московского гренадерского полка Николая Грязева. Он передает настроения офицеров той эпохи, их отношение к павловским новациям. "15 января комендантом Аракчеевым представлен я был государю Павлу I при разводе. Потом отправлен я был со всеми приехавшими со мной чинами к генералу князю Петру Петровичу Долгорукову, управляющему новым обмундированием, где и последовало с нами нещадное и уродливое преобразование: прекрасные мундиры наши, украшающие и открывающие человека во всей природной его стройности, заменили каким-то нескладным мешком, делающим и самого прекрасного мужчину безобразным привидением. Головы наши спереди обстригли под гребенку, облили вонючим салом, к вискам привесили огромные букли, аршинную косу прикрутили вплотную к затылку и осыпали мукою. Шляпы дали с широкими полями, с серебряным галуном, такою же петлицею и с черным бантом, но эта шляпа была чудесной формы и едва прикрывала наши головы. Вместо булатной, висящей при бедре сабли, наносящей врагу страх, дали нам по железной спице, удобной только перегонять мышей из житницы в житницу, а не защищать жизнь свою. В таком карикатурном наряде я не мог равнодушно видеть себя в зеркале и от доброго сердца хохотал, несмотря на головную боль, происходящую от стянутых волос, вонючего сала и от крепко стянутой галстуком шеи...". Боевому офицеру было смешно смотреть на униформу, так мало соответствовавшую реальным условиям полевой пехотной службы. Павел I, сам никогда не воевавший, считал эту униформу верхом совершенства. Через несколько дней Грязева, уже в новом обмундировании, опять представили императору. "Он вскочил, - пишет Н. Грязев, - подошел быстро ко мне, окинул глазами с головы до ног, поворачивал направо и налево кругом и с восхищением восклицал: "Прекрасно, прекрасно!.." Одновременно с обмундированием вызванные в столицу офицеры, унтер-офицеры, рядовые и барабанщики из разных полков проходили обучение. Вот что казалось Павлу I чрезвычайно важным в его системе военного образования войск - приемы офицерским эспонтоном и унтер-офицерской алебардой, приемы ружьем, церемониальный марш, развод караулов, смена караулов, а также барабанный бой.